Шарлотта Казираги и Марион Котийяр на литературной встрече Chanel, посвященной Анне Ахматовой

Из всех культурных инициатив Chanel проект самый камерный, почти интимный — Rendez-vous littéraires rue Cambon. Его инициатором выступила Шарлотта Казираги — с недавних пор официальная посланница Дома, а по сути — его ребенок. Дочь принцессы Монако выросла в библиотеке большого друга семьи Карла Лагерфельда — буквально. Главные романы ее воспитания, от стихов Рильке и Эмили Дикинсон до дневников Вирджинии Вулф, были прочитаны по его рекомендациям. «Карл восхищался сильными женщинами, — вспоминает Шарлотта. — Я чувствовала, что писательницы, чьи книги он так любил, дарил мне и которые мы потом могли часами обсуждать, всегда его вдохновляли. Это во многом и утвердило меня в правильности идеи наших «Литературных встреч». Кроме того, у Казираги уже был подобный опыт философских встреч, которые она проводит в родном княжестве.Никакой ностальгии по литературным салонам прошлого здесь искать не стоит: это современный, очень камерный формат дружеских бесед о литературе, женщинах и моде. Шарлотта на правах хозяйки выбирает тему встречи. Героиней может стать и писательница прошлого, как, например, Лу-Андреас Саломе или Вирджиния Вулф, и современная, например Лейла Слимани или Джанет Уинтерсон. И приглашает к беседе кого-то из круга друзей Chanel, так называемых муз или посланниц Дома, знаменитых актрис, чьи литературные интересы совпадают с заявленной темой. Зачем этот милый междусобойчик такому гиганту, как Chanel, спросите? Казираги отвечает не задумываясь: «Связь мира моды и литературы неочевидна, она не лежит на поверхности. Мы ведь не можем сказать, что та или иная коллекция иллюстрирует тот или иной роман. Но аллюр, чувственность, воображение — все это дает нам литература. Она обогащает мир дизайнера. И важно, чтобы люди, особенно молодые, которые одержимы модой и люксом, знали, что за Chanel, за людьми, которые делают эти красивые вещи, стоит огромная культура».Литературные встречи Chanel проходят в камерной атмосфере
Писательница Женевьева Бризак
Как и Лагерфельд, Виржини Виар — страстный книголюб (это, видно, у арт-директоров Chanel в крови), поэтому сразу поддержала идею Казираги. Но и для нее, как и для абсолютного большинства французов, Анна Ахматова стала открытием. «Толстого, Достоевского знает весь мир, а имя Ахматовой, которая занимает такое же важное место в русской литературе, 99 процентов обычных французов, я не говорю о специалистах и русофилах, даже не слышали, — сожалеет Шарлотта. — Я сама открыла ее для себя всего два года назад, хотя не могу сказать, что мало читаю». По этому поводу есть слова самой Ахматовой, которые, похоже, не теряют актуальности: «В России всегда любили стихи, а французы преимущественно заняты живописью».Историк искусств Фанни Арама, Шарлотта Казираги, Женевьева Бризак, Марион Котийяр

Источник